Письмо Петра I о выговском "раскольщике" Данииле

Арест основателя и духовного наставника Выговского общежительства Даниила Викулина (1653–1733) (рис. 1) на Олонецких заводах — один из важнейших эпизодов в ранней истории Выговской пустыни. До недавнего времени этот эпизод был известен преимущественно благодаря освещению в старообрядческих источниках, среди которых центральный — "История Выговской пустыни" Ивана Филиппова [Филиппов 1862:152] (ему посвящена отдельная глава "О еже каковыя ради клеветы взят был отец Даниил указом на заводы Петровския и како свободися"). Викулин был заключен в узилище по доносу в 1718 г. Согласно Ивану Филиппову, начальник Олонецких заводов Георг Вильгельм де Геннин¹ апеллировал лично к Петру I, ходатайствуя о судьбе Викулина по просьбе насельников Выгореции, что в конце концов и получило положительный исход, он был отпущен. Дополнительным и даже ключевым источником по этой теме является найденное нами в московском библиофильском собрании М. С. Бывшева ² неизученное письмо Петра Великого (рис. 2) Георгу Вильгельму де Геннину, в котором прямо упоминается "олонецкий" узник Даниил Викулин. Текст письма писарский, под текстом приписка Петра I о месте и дате написания письма: "марта 22 1718 от Нова города", подпись: "Петр". Рукой Петра и теми же чернилами, что и другие части его инскрипции, в последнем слове писарского текста письма поправлены две буквы: "не высылаите" вместо "не высылать" ³.

Приводим полный текст письма:

"Господин полковник. Писмо твое до нас дошло купно и с обрасцовыми головками к эфесам, которые зело изрядны и для того оные паки к вам на завод посылаем против которых велите и впред делать, что же пишете о раскольщике Даниле что оной по оговору некоторого колодника [которой держица в Преображенском приказе] велено выслать и ныне оного не высылаите".

Письмо сохранило следы складывания в виде запечатанного пакета с прекрасно сохранившейся гербовой сургучной печатью, по центру четкая разборчивая надпись "Господину полковнику и каменданту Генину".

Таким образом, настоящее новонайденное письмо полностью подтверждает давно известный эпизод ⁴ и снабжает его дополнительными деталями, показывая личное участие Петра Великого и де Геннина в судьбе Даниила Викулина. Важно, что арест Викулина и его освобождение до обнаружения данного письма не были освещены какими-либо официальными государственными документами, но описывались лишь только в старообрядческих нарративных источниках.

Это был не первый прецедент, незадолго до того благополучно освободился от преследований сподвижник Викулина по основанию Выговской пустыни Семен Денисов, за которого писали к властям выговские жители, включая самого Даниила Викулина (об этом также сообщается Иваном Филипповым, Петр Великий вспомнил о прежнем заключении Денисова в связи с расследованием в отношении Викулина). Глава "О поимке Симеона Дионисиева" непосредственно предшествует повествованию о злоключениях Даниила Викулина в "Истории Выговской пустыни".

В связи с арестом Викулина известны два произведения в выговском литературном наследии — это Послание выговцев Даниилу Викулину по случаю взятия его на Петровские заводы для розыска [Дружинин 1912:77] и Послание выговцам по поводу заточения Даниила Викулина, Андрея Денисова. Согласно Ивану Филиппову, арест Викулина рассматривался выговцами как очередное проявление дьявольских ухищрений, направленных против их, словами известного духовного стиха, "прекрасной пустыни" на Севере (рис. 3), которая на тот момент переживала бурный подъем с момента основания двумя десятилетиями ранее: "И в то время бысть во обоих монастырех велия печаль и плач к Богу и моление и пост". Как пишет Иван Филиппов, еще только успел вернуться, спасшись из темницы, Семен Денисов, как новая угроза простерлась над другим отцом-основателем Выгореции, Даниилом Викулиным. Обе истории объединяет и такая деталь, что, согласно Ивану Филиппову, Петр I, будучи проездом в Великом Новгороде по дороге в Санкт-Петербург, когда решалась судьба Викулина, вспомнил о ранее отпущенном Семене Денисове и поинтересовался, отправился ли он уже на Выг или же еще находится "за караулом".

Как известно, Петр I должен был ехать в Великий Новгород и там рассмотреть письмо де Геннина, что и произошло, как видно из ранее известных источников и из новонайденного документа — письмо монарха было написано в Новгороде 22 марта 1718 г. По сообщению Ивана Филиппова, государь документ "подписал своею рукою на скоре" [Филиппов 1862:154], что не противоречит наблюдаемой в рассматриваемом письме приписке Петра I.

Как писал Иван Филиппов, излагая предысторию ареста Викулина и его освобождения, "с Петровских заводов началник завоцкой, иноземец Вилим, написав отписку милостиву против данной с монастыря скаски, в Москву к его императорскому величеству и посла со отпискою своего денщика, да монастырского с ним брата Никифора Семенова, и приехав оные в Москву…" [Филиппов 1862:152]. Гонцы прибыли в разгар следствия по делу царевича Алексея, поэтому исход их миссии был под большим вопросом. Однако тут помогло личное участие Петра Великого: "А прежде того оного доносителя в Преображенском сам императорское величество на словах допрашивал и уразумел в нем составное коварное напрасное дело, избывая своей смерти" [Филиппов 1862:153]. Иван Филиппов сообщает, что допрос не убедил царя в виновности Викулина, пострадавшего из-за некоего оболгавшего его беглеца с Выгореции (который, будучи пойман за некое "воровство", объявил "слово и дело государево" и попытался оправдать себя за счет обвинений в адрес Викулина), поэтому поданная ему записка де Геннина легла на благодатную почву.

Если арест Викулина выговские насельники оценивали как дьявольские козни против их духовных подвигов, то никем не ожидавшееся освобождение они восприняли как чудо наяву: "И видеша сие преславное чюдо градские и заводцкие люди, вси удивишася и прославиша Бога". По этому случаю на Выгу и Лексе совершались благодарственные молебны. Если размышлять о более прагматичных причинах освобождения Викулина, то, вероятнее всего, они крылись в его профессиональных качествах, о которых мог хорошо знать начальник Олонецких заводов де Геннин. Дело в том, что еще летом 1706 г., спустя год после того, как Выговское общежительство было приписано к Петровским заводам в Олонце, Викулин организовал своего рода экспедицию для разыскания железной руды в районе Выго-Лексинской пустыни. Очевидно, что такой ценный специалист нужен был самому Геннину. Кроме того, сыграла свою роль, как нам представляется, абсолютная преданность де Геннина Петру Великому.

Даниилу Викулину посвящена еще одна глава в "Истории Выговской пустыни", которая, собственно, описывает кончину этого киновиарха. Даниил Викулин занимал ключевое место в иерархии на Выгу, он руководил жизнью насельников после кончины Андрея Денисова, он же благословил сменить себя, чувствуя приближение смерти, Семена Денисова. В 1720–1730-е гг. вся духовная жизнь на Выгу была полностью подчинена решениям Даниила Викулина. После кончины Викулина ему был посвящен целый ряд церковных текстов выговскими писателями: служба ему, надгробные слова и слова в день поминовения, слова и вирши на день тезоименитства [Юхименко 2004].

Настоящий документ является весьма редкой меморабилией, связанной как с письмами и бумагами Петра Великого (их изучение — самостоятельное важное направление археографических штудий), так и с историей Выговской пустыни и биографией ее основателя Даниила Викулина. Документ не отражен в известном многотомном издании "Письма и бумаги императора Петра Великого", доведенном до 1713 г. (первый том вышел в Санкт-Петербурге в 1887 г.). Несмотря на свою лаконичность, документ удачно дополняет существующую историографию и подчеркивает фактологичность и достоверность "Истории Выговской пустыни" Ивана Филиппова как источника о раннем периоде существования Выгореции, подтверждая важные обстоятельства дела: дату и место появления письма об освобождении Даниила Викулина, а также непосредственное распоряжение на сей счет Петра Великого.