Кельтские святые и проблема англо-шотландской унии 1603 г. в трактате Томаса Крейга

Вступление на английский престол шотландского монарха Якова VI Стюарта в марте 1603 г. вызвало всплеск интереса к истории взаимоотношений двух королевств. Желание короля превратить личную унию в унию вечную, "совершенную", стало причиной оживленных дебатов в парламентах обеих стран. Конкретные предложения, такие как отмена "враждебных законов", взаимная натурализация подданных, использование общего названия "Великобритания" во всех официальных документах, а также более абстрактные перспективы унификации политических и правовых систем, обсуждались в 1604–1607 гг. [Galloway 1986:30-46].

После того, как 13 апреля 1604 г. Яков VI предложил парламенту собрать совместную англо-шотландскую комиссию для обсуждения статей унии и переименовать объединенное государство в Великобританию, 19 апреля депутат из Хэмпшира Эдвин Сэндис высказал целый ряд возражений против заключения "совершенной унии" (связанных с отказом "от старинного имени Англии"), снискал поддержку ряда других парламентариев, указавших на угрозу наплыва "нищих" шотландцев в Англию, необходимость приспособить шотландскую систему правления и законы к английским порядкам. Тогда в защиту королевского проекта выступил Фрэнсис Бэкон, составивший "Тринадцать пунктов" — список высказанных оппозицией претензий к унии. При их опровержении философ апеллировал к прецедентам и "разуму". В полемику с ним вступил Э. Сэндис, было решено провести консультацию с судьями, которые подтвердили, что в результате принятия названия "Великобритания" парламентским актом действующие английские законы потеряют силу [Levack 1987:38-39; Rabb 1998:77-82]. В результате королю удалось добиться только созыва англо-шотландской комиссии.

Вопреки сложившемуся у англичан представлению, шотландцы не горели желанием объединяться с Англией. Из-за длительных перерывов в работе шотландского парламента обсуждение унии началось только 3 июля 1604 г., и депутаты успели познакомиться с заявлениями англичан о своем первенстве в унии и необходимости для шотландцев изменить свои законы. В июне 1604 г. Якову VI даже пришлось отправить шотландскому парламенту письмо, в котором он клялся, что ничего оскорбительного для чести королевства не было произнесено или сделано в английском парламенте [Galloway 1986:24]. Поскольку в наказе английского парламента своим представителям ничего не говорилось о необходимости соблюсти шотландские законы, шотландский парламент подробно прописал обязанность членов своей части комиссии не допустить умаления "фундаментальных законов, старинных привилегий, должностей (offices), прав, достоинств и вольностей этого королевства", запретил обсуждать церковное урегулирование [Galloway 1986:24; Levack 1987:33].

Сложилась тупиковая ситуация: англичане опасались, что "совершенная уния" умалит их суверенитет, положение на международной арене и возможность занимать правительственные, судебные и придворные должности, а шотландцы беспокоились о насаждении церковной иерархии и обрядности по английскому образцу [Willson 1960:49].

Все эти сомнения и опасения были широко известны к осени 1604 г., когда в Лондоне наконец собралась англо-шотландская комиссия. В ней приняли участие 31 шотландец и 48 англичан, её заседания проходили с 29 октября по 6 декабря, на рассмотрение было вынесено четыре вопроса: отмена "враждебных законов", взаимная натурализация, торговое соглашение (с перспективой свободной торговли), улучшение судопроизводства на англо-шотландском пограничье [Willson 1960:51]. Однако "Статьи унии" из-за Порохового заговора, перетянувшего на себя все внимание сессии 1605 г., были рассмотрены английским парламентом лишь в ходе сессии 1606/1607 гг.

Парламентские дебаты, витавшая в воздухе перспектива прежде невиданного объединения двух старинных врагов способствовали появлению ряда трактатов и проповедей, посвященных унии и активно обсуждавших возражения Э. Сэндиса. От их авторов не ускользало, что отказ принять название "Великобритания" является в сущности демаршем против самой унии: если сохраняются названия "Англия" и "Шотландия", то союз остается временной династической унией, если принимается название одной из двух стран, то вторая получает более низкий статус [Levack 1987:29]. И хотя среди 28 известных в настоящий момент текстов есть те, авторы которых верили в возможность равноправного объединения с принятием уравнивающего стороны названия "Великобритания" (реже "Альбион") [Galloway 1986:30, 56-57], и англичане, и шотландцы полагали, что Шотландия рискует оказаться в положении младшего партнера [Armitage 1997:34-61].

Поэтому неудивительно, что шотландские авторы приложили много сил, чтобы доказать право своей родины занять равное с Англией место в унии. В целом поддерживая начинания короля, они высказывали беспокойство по поводу сохранения прав и привилегий сословий королевства, неприкосновенности своих законов и судов, натурализации в Англии. Они более активно, чем английские сторонники унии, апеллировали к богоугодности союза Англии и Шотландии. Умы многих занимали перспективы создания протестантской империи Британии, способной бросить вызов силам Контрреформации в Европе [Williamson 1982]. Однако эта возможность, открывшаяся благодаря Реформации и династической "прозорливости" королевы Елизаветы, могла быть упущена из-за гордыни англичан, возомнивших себя выше шотландцев.

В этой связи особый интерес привлекает масштабный труд эдинбургского адвоката Томаса Крейга из Риккартона (1538–1608) "De unione regnorum Britanniae tractatus" (1604–1607). С одной стороны, Крейг — участник комиссии по унии, причем весьма видный [Galloway 1986:31]. С другой — он крупный исследователь шотландской правовой истории, автор трактата "Jus Feudale", прекрасно знакомый с английской хронистикой. Текст Крейга об унии состоит из 12 глав, написан на латыни и сохранился всего в одной рукописи (Advocates’ Library), которая была опубликована лишь в 1909 г. в серии Общества шотландской истории с комментариями и английским переводом, выполненным Чарльзом Сэнфордом Терри [Terry 1909:V-VII]. У нас нет оснований полагать, что современники автора успели ознакомиться с текстом: начав работу над ним в 1605 г. под впечатлением от дебатов в комиссии, Крейг вносил в него правки в 1607 г.; на следующий год он скончался, тогда же потерял актуальность и вопрос о заключении "совершенной унии" ¹. В конце XVII в. в рукопись, которой владел антикварий Кристофер Ирвин, были внесены исправления и примечания члена факультета адвокатов Уильяма Эйкмана из Кэйрни; он, по всей видимости, и добавил в текст маргиналии — указания на полях текстов, на которые, по его мнению, ссылался Крейг [Terry 1909:VII]. Несмотря на то, что трактат невозможно считать влиятельным текстом (разве что Крейг успел ознакомить с ним кого-то из своих друзей в Эдинбурге), можно предположить, что в нем отразились определенные представления и взгляды, распространенные среди шотландских интеллектуалов-протестантов.

Особый интерес представляет восьмая глава источника — "О происхождении народа скоттов и их превосходстве и важности в учености и воинской доблести" ("De origine Scotorum, Gentis, dignitate et praestantia tam in Literis quam in Virtute Militari"). В ней автор задался целью опровергнуть тезис о том, что из-за культурной отсталости Шотландия должна занимать в унии подчиненное положение. Крейг заявил: "Евангелие, которое шотландцы сперва проповедовали в Нортумбрии, благодаря их рвению и усилиям распространилось по всей Англии" [Craig 1909:127].

В повествовании Крейга многие ирландские по происхождению святые V–IX вв. становятся шотландцами. Он отождествляет понятия "скотт" и "шотландец" (Scotus); для обозначения ирландцев, собственно скоттов, он использует словосочетание "Scotus Hibernus" [Craig 1909:123]. Не избегают ошибочной этнической идентификации и некоторые святые-англосаксы.

Цель данной статьи — установить источники переосмысления этнической принадлежности ряда известных раннесредневековых святых в "Трактате об унии королевств Британии", и проследить, в какой степени Крейг сам сконструировал их происхождение ради достижения полемических задач своего текста.

Крещение Британии

Целью Крейга в восьмой главе было опровергнуть тезис таких английских хронистов, как Уильям Ньюбургский и Рафаил Холиншед, о том, что из-за культурной отсталости Шотландия должна занимать в унии подчиненное положение.

Скотты, заметил Крейг, приняли христианство раньше бриттов и англосаксов, еще в 185 г., и придерживались учения Восточных церквей ². Что касается этой странной даты, Крейг сослался на "Цветы истории" Матвея Вестминстерского, который, в свою очередь был никем иным, как Матвеем Парижским, автором "Большой хроники". Но о том, что эти два автора — один человек — в начале XVII в. еще не знали ³. Впрочем, в издании 1570 г., с которым мог работать Крейг, точно воспроизводится текст Беды Достопочтенного: король бриттов Луций, желая обратиться в христианство, посылает письма к папе Элевтерию, а тот, в свою очередь, отправляет в Британию Фагана и Дерувиана. По примеру короля разные народы стекаются, чтобы получить крещение, и вскоре не остается язычников; римские миссионеры создают 28 епископств и 3 архиепископства с центрами в Лондоне, Карлеоне и Йорке — последнему подчинялись Дейра и Албания, то есть Шотландия [Mattheaus Westmonastriensis 1570:118].

Таким образом Крейг не учел или сознательно проигнорировал тот факт, что у Матвея бриттский король Луций навязал жителям Шотландии христианство, подчинив её вместе с Дейрой юрисдикции Йоркской метрополии. К тому же историк XIII в. утверждал, что была крещена вся Британия, а не только территория королевства Шотландия. Впрочем, имени короля Луция Крейг не упомянул.

В этой связи следует обратить внимание на существование шотландской версии христианизации Британии, выраженной, например, у Гектора Бойса — автора "Истории шотландцев" ("Scotorum Historiae" 1527 г.): сочинения, ставшего невероятно популярным текстом среди шотландских интеллектуалов разных политических и религиозных взглядов. Уже в 1531 г. по заказу короля Якова V Стюарта Джоном Белленденом был сделан его перевод на скотс [Mason 2002:103]. По словам Р. Мейзона, вместе с "Историей" Джорджа Бьюкенена сочинение Г. Бойса "прочно укоренило шотландское настоящее в гэльском прошлом" [Mason 2002:99].

Г. Бойс упоминает два следовавших друг за другом обращения в христианство: крещение Британии Фугацием и Дамианом при короле Луции в 187 г., и Шотландии при короле Дональде I в 203 г. [Boece 1938:208, 213-214]. В переводе Дж. Беллендена этот сюжет выглядел следующим образом:

"Когда Дональд исправил все нестроения в своем королевстве и привел его в лучшее состояние, он провел остаток своих дней в добром мире под влиянием Христа нашего Спасителя, государя и владыки мира. Ведь во времена императора Севера король Дональд послал к Виктору, бывшему после святого Петра пятнадцатым папой, красноречивых мужей и убедил прийти в Шотландию некоторых набожных духовных лиц, чтобы наставить в христианской вере его, его супругу, детей и совершить над ними таинство крещения; вскоре после этого народ Шотландии принял веру по их примеру. Год, в который скотты приняли веру Христа, нашего Спасителя, Господа и Человека, был 203 от Воплощения, от основания королевства Шотландии 533, с начала мира — 5399. <…> И хотя бритты приняли веру Христову прежде нас, между нами и ими была большая разница. Ведь восприняв веру, они много раз отклонялись от нее из-за языческих гонений, но мы всегда были стойки, без всякого намека на ересь, с того самого момента, как уверовали" [Boece 1938:213-214] ⁴.

Пресвитерианин Дж. Бьюкенен, с текстом "Шотландской истории" ("Rerum Scoticarum Historia", 1582 г.) которого Крейг не мог не быть знаком, вслед за Г. Бойсом назвал крестителем Шотландии Дональда, однако без указания даты [Buchanan 1856:191]. Представляется, что Крейг просто совместил английскую и шотландскую версии крещения, уравняв их древность, чтобы показать превосходство Шотландской церкви над Английской.

Свв. Палладий, Тернан, Серван и Кентигерн

Крейг подчеркивал, что с самого начала своей христианской жизни шотландцы прочно держались за чистоту веры, предпочитая практики восточной церкви ("Asiaticarum Ecclesiarum mores"). В отличие от бриттов, скотты не поддались ереси Пелагия [Craig 1909:123] ⁵. Нам показался забавным тот факт, что, доказывая этот тезис, Крейг ссылается (без указания сочинения) на Оригена, который до ереси Пелагия не дожил.

Однако папа Целестин I, под предлогом борьбы с пелагианством, послал в Шотландию её уроженца Палладия, "апостола скоттов" [Craig 1909:123] ⁶, который, на самом деле не только не избавил церковь от языческих суеверий, но и стал насаждать обряды и ритуалы Римской церкви. Скотты же, напротив, стойко держались за учение Восточной церкви [Craig 1909:123]. Весьма маловероятно, что посланный в Ирландию Палладий плавал в Дал Риаду [Bradley 1999:96], но Крейг истолковал фразу Беды "Целестин, понтифик Римской церкви, послал Палладия первым епископом к скоттам, верующим в Христа" [Беда Достопочтенный 2003:19] как указание на то, что тот посетил Шотландию и даже сам был шотландцем.

У подобной трактовки имелась солидная традиция. Шотландия становится "пунктом прибытия" Палладия уже у Джона Фордунского и Уолтера Боуэра, который включил текст предшественника в свой "Скотихроникон" [Boardman 2002:48; Bower 1989:20-22; Fordun 1872:85-86]. Для них епископ Палладий был очень важен, как тот, кто учредил в Шотландии епископат более, чем за сто лет до миссии Августина, тем самым подтвердив право "Ecclesia Scoticana" зваться "особой дочерью Рима", независимой от юрисдикции Йорка и Кентербери [Mason 2002:112-113]. Г. Бойс писал о том, что Палладий "очистил скоттов и пиктов от многих ложных суеверий, и потому был прозван "апостолом шотландцев", "этот Палладий был первым епископом, имевшим власть среди скоттов, так как прежде были лишь монахи и секулярное духовенство" [Boece 1938:299] ⁷. Фраза Г. Бойса (в переводе Беллендена на скотс): "Amang оure nacioun war in pai dayis Palladius, quhilk was send be Celestyne Paip to repreft pe heresy of Pelagius" могла быть истолкована и как свидетельство пребывания Палладия в Шотландии, и как указание на его шотландские корни [Boece 1938:299]. В то время как в ирландском средневековом историописании Палладий оказался в тени св. Патрика, в Шотландии в конце XV в. предпринимались усилия по развитию его культа: Г. Бойс, например, описал торжественное перенесение мощей Палладия и положение их в серебряную раку архиепископом Сэнт-Эндрюсским Уильямом Шивсом в 1494 г. [Boece 1938: 299-300; Mason 2002:117]. По всей вероятности, к началу XVI в. Палладий считался именно шотландским, а не ирландским героем. Подчеркнуто уважительной оценки удостоился Палладий у Полидора Вергилия, который рассказал о том, как епископ уговорил шотландского короля Константина не помогать англам против бриттов [Polydore Vergil 1846:118].

Однако с приходом Реформации прежние оценки подверглись сомнению. Ранней шотландской церкви стали приписываться пресвитерианские порядки, и учреждение епископата перестало казаться благим делом. Напротив, навязанные Римом порядки нарушили жизнь монашеских общин Кели Де (Céilí Dé) [Bradley 1999:95-96]. Так, Джордж Бьюкенен, отметив факт учреждения Палладием епископата в Шотландии, не преминул заметить, что предыдущая модель — когда монахи управляли церквами — была менее помпезна внешне и более свята внутренне [Buchanan 1856:233-235]. Для протестантских читателей "Истории Шотландии" Палладий из "апостола шотландцев" превратится в, цитируя Р. Мейзона, "всего-навсего агента папы-Антихриста" [Mason 2002:117-118].

Вероятно, неоднозначное отношение Крейга к Палладию обусловлено и желанием возложить на него ответственность за распространение "римских суеверий", и пониманием важности его роли как основателя независимой от южного соседа церковной иерархии.

Впоследствии, отмечает Крейг, ученик Палладия шотландец Серф стал первым епископом и апостолом Оркнейских островов [Craig 1909:123].

О святом Серфе (Серване) из Кулросса Крейг мог прочесть в "Житии святого Сервана" епископа Куретана, опубликованном в 1509/1510 г. в "Абердинском бревиарии" ("Breviarium Aberdonense") — первой печатной книге Шотландии, написанной по заказу Якова IV командой компиляторов под руководством Абердинского епископа Уильяма Элфинстоуна (1483–1514) [MacQuarrie 1996:6]. Одной из причин создания этого памятника, отпечатанного в Эдинбурге и ныне сохранившегося всего в четырех экземплярах, было стремление монарха заменить английский Сарумский бревиарий в качестве официальной литургической книги [MacFarlane 1995:231-244]. Поэтому церковный календарь был составлен из праздников преимущественно местных святых, ряд англичан был исключен. Как отмечает Том Тёрпи, для Элфинстоуна и его команды категория "шотландские святые" ("Scottis Sanctis") включала в себя и ряд ирландских (св. Патрик!), нортумбрийских (свв. Кутберт и Колман), континентальных европейских святых (свв. Фурсей, Фиакр) [Turpie 2016:240, 246]. В целом, из разных источников компиляторам удалось собрать восемьдесят одного "национального" святого.

По словам Алана Макуорри, скорее всего, Серф был пиктом, однако компиляторы Абердинского бревиария принципиально не включали пиктских святых, подвергая их "депиктификации" [MacQuarrie 2010:150].

Затем, отмечает Крейг, Палладий послал ученика Серфа шотландца Тернана — еще одного упомянутого в Абердинском бревиарии святого — крестить пиктов, что тот и сделал в 440 г. [Craig 1909:123; MacQuarrie 2012:140-143]. Однако с годами жизни Тернана возникает проблема: он мог быть современником либо Палладия, либо Сервана (ум. в 583 г.), но не обоих ⁸. То, что Серф и его ученик Кентигерн (Мунго, ум. в 612/614 г.) [MacQuarrie 2010:150] далеко отстоят по времени жизни от Палладия и Тернана, решалось, вероятно, благодаря допущениям житий о том, что Кентигерн прожил 180 или 185 лет [Forbes 1872:362-371]. В итоге компиляторы Абердинского бревиария, опираясь на две разных редакции "Жития Кентигерна" Джоселина, заключили, что Серф был шотландцем и современником св. Палладия [MacQuarrie 2010:148]. Г. Бойс описал его рукоположение Палладием и знакомство со святым Колумбой (ум. в 597 г.) [Boece 1938:300; Forbes 1872:372], что касается Тернана, то, согласно Г. Бойсу, в архиепископы пиктов его также рукоположил Палладий [Turpie 2016:242].

Как уже было отмечено выше, о епископе Глазго Кентигерне ("Quintigernus Eluius") Крейг мог вычитать и в Абердинском бревиарии [Boyle 1981:63], и у Г. Бойса. Последний писал о смешанном происхождении св. Мунго: его мать св. Тенева была пиктской принцессой, а отец — "последним королем скоттов" [Boece 1938:383]. Интересно, что Кентигерна очень почитали короли Давид I Святой, а затем и Яков IV Стюарт [Boyle 1981:63]. Крейг называет Кентигерна вместе с Серфом и Тернаном "мужами, прославленными благочестием".

Описываемый период требовался Крейгу для того, чтобы показать, сколь цивилизованна была Шотландия в то "время гробового молчания почти всех народов, когда ничего не было слышно кроме клацанья оружия гуннов, вандалов и готов" [Craig 1909:123].

Интересно, что Крейг ничего не говорит о святом V в. Ниниане, упомянутом и у Беды [Беда Достопочтенный 2003:79], и у Дж. Фордунского [Fordun 1872:86], и в Абердинском бревиарии [Breviarium 1854: Sanctorale. Fo. 107r) крестителе южных пиктов. Между тем, у Джорджа Бьюкенена Ниниан вместе с Кентигерном, Серваном и Святым Патриком назван среди отличившихся ученостью и благочестием учеников Палладия [Buchanan 1856:234].

Продолжая рассказ о пятом веке христианской истории, Крейг называет св. Патрика ⁹ "ирландским скоттом" ("Patricius Magonius Scotus Hibernus") а "мудрейшую женщину" Бригитту Килдарскую "скотткой из Лейнстера" ("Brigida Lagunensis Scota") [Craig 1909:124].

В тексте Крейга Палладий и Патрик как бы разнесены во времени: Патрик и Бригитта упоминаются вместе с Колумбой, жившим значительно позже. В то же время у Г. Бойса Палладий и Патрик — современники, посланные папой Целестином бороться с пелагианством в Шотландию и Ирландию, соответственно [Boece 1938:300]. Краткость упоминания "ирландских" святых в тексте Крейга наводит на мысль, что он специально стремился уделить им меньше места относительно их "шотландских" коллег, чтобы первые не затмили вторых и не отвлекали читателя.

Свв. Колумба/Колумбан и св. Августин Кентерберийский

Если главные ирландские святые лишь упоминаются у Крейга, то совершенно иначе он относится к св. Колумбе. Впрочем, с Крейгом происходит недоразумение: путая похожие имена, он полагает, что Колумбан (около 543–615 гг.) и Колумба (около 521–597 гг.) — одно и то же лицо, поэтому приписывает Колумбану основание не только аббатства Люксёй в Галлии, но и обители на острове Иона (Hii) [Craig 1909:124]. Название этого монастыря — Hicolmekil — Крейг переводит как "келья Колумбана", Columbani Cellam [Craig 1909:126], в то время как в действительности это "келья Колумбы" [Беда Достопочтенный 2003:169]. При этом Крейг не указывает происхождение Колумбы/Колумбана; если бы он отличал их, то вспомнил бы, что у Дж. Фордунского и Г. Бойса Колумба однозначно ирландец [Boece 1938:383; Fordun 1872:103].

Вероятно, смешение двух святых потребовалось Крейгу, чтобы показать общеевропейскую значимость св. Колумбы: он не только проявил себя во Франции, но и стал наставником множества ученых людей, понесших свет истинной веры из Шотландии на юг острова. Таким "птенцом гнезда Колумбана" Крейг считал епископа Дагана: того самого, против которого было направлено письмо архиепископа Лаврентия Кентерберийского, процитированное Бедой [Flechner 2005:67-68]. По словам Крейга, Даган не пожелал вводить в своих церквах обряды, внедряемые римскими посланниками. "Апостол англичан" Августин был послан Григорием Великим официально для того, чтобы крестить саксов, но на самом деле, чтобы заменить обряды древней церкви римскими, в особенности празднование Пасхи. Ссылаясь на Беду, Крейг привёл письмо английского архиепископа Лаврентия духовенству Шотландии, в котором упоминается нежелание Дагана есть за одним столом с Лаврентием [Craig 1909:124]. Это довольно известный текст, который находим у Беды [Беда Достопочтенный 2002:53], однако обращался в нем Лаврентий к духовенству Ирландии (Скоттии), а не Шотландии. Если Беде письмо требовалось для того, чтобы показать гордыню и неисправимые заблуждения бывших в Британии и Ирландии до Августина церковных иерархов, навлекшие впоследствии на них Божественную кару в битве при Честере [Беда Достопочтенный 2003:51], то у Крейга этот пассаж служит ровно противоположной цели — доказать незапятнанность шотландцев римским суеверием, их ритуальную чистоту. И такая переоценка вовсе не случайна.

В протестантской трактовке XVI в. миссия Августина Кентерберийского превратилась в попытку насадить римские суеверия в Англии [Buchanan 1856:254-255]. Вторая встреча Августина с бриттами, во время которой он не поприветствовал их [Беда Достопочтенный 2003:50], стала восприниматься как свидетельство грешного высокомерия Римской церкви (в одном ряду с наступающим на шею Фридриху I папой Александром III из "Книги мучеников" Джона Фокса [Йейтс 2020:90-91]).

Интересную трактовку этой встречи находим в "Каталоге епископов Англии" ("Catalogue of the Bishops of England since the first planting of the Christian Religion in this Island") англичанина Фрэнсиса Годвина, который Крейг точно читал ¹⁰: готовясь к встрече с Августином семеро валлийских епископов обратились к некому благочестивому отшельнику за советом, как им вести себя. Тот отвечал, что они должны руководствоваться словами Спасителя: "возьмите иго Мое на себя и научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем, и найдете покой душам вашим" (Матф. 11:29). Им следовало позволить Августину приехать в условленное место раньше них и посмотреть, как он встретит их: если смиренно и благодушно, то с его предложениями можно согласиться, если высокомерно — отвергнуть. Но Августин даже не поднялся, чтобы их поприветствовать, поэтому валлийские епископы отказались сотрудничать [Godwin 1601:5-6]. Этот пассаж Годвин заимствовал у Беды [Беда Достопочтенный 2003:50], однако иначе расставил акценты, перенаправив внимание читателя с неразумия и высокомерия епископов на гордыню Августина.

Крещение Нортумбрии

"Шестой век" христианской истории Крейг посвятил рассказу о крещении шотландскими миссионерами Нортумбрии, Мидлендса (Срединной Англии), Мерсии, Восточной Англии и южных саксов.

После убийства их отца Пендой Мерсийским Освальд и Осви нашли убежище у шотландского короля ("rex Scotorum") Айдана ¹¹, который восстановил Освальда на троне. Освальд не забыл веру, воспринятую в Шотландии, и вызвал для крещения Нортумбрии шотландских ученых мужей [Craig 1909:125]. Дословно цитируя Беду, Крейг отмечает, что с того времени многие шотландцы стали проповедовать Слово Божие в тех провинциях англов, где правил Освальд (т. е. в Берниции — прим. С.С.), который, в свою очередь жертвовал деньги и земли для возведения монастырей [Беда Достопочтенный 2003:77-78; Farmer 2011:7]. На острове Линдисфарн Айдан основал епископство, ему наследовали "четыре или пять преемников, все шотландцы, мужи чудесного благочестия и простоты жизни". "И всё же", — отмечает Крейг, — "говорят, что мы, дикие, чужды всякой цивилизованности и присущим ей делам" [Craig 1909:126] ¹². Таким образом, проповедь шотландских ученых мужей во главе с епископом Айданом (ум. в 651 г.) [Farmer 2011:7] — очень яркий пример, позволивший Крейгу говорить о культурном и религиозном превосходстве шотландцев, ведь именно они утвердили Англию в вере Христовой.

Даже считавшиеся в начале XVII в. невероятно "отсталыми" жители Гебридских островов доказали свою высокую образованность и духовность в те далекие времена, о чем свидетельствует пример острова Иона (Ии), выходцами с которого были епископ Айдан и его преемник Финан [Беда Достопочтенный 2003:93-94; Craig 1909:125]. Напротив, это англы в прежние времена отличались невообразимой дикостью и невежеством: Крейг воспроизводит рассказ Годвина о некоем благочестивом и набожном муже, присланном по просьбе Освальда наставлять Нортумбрию в христианской вере, который, однако, "не смог вынести варварских обычаев нортумбрийцев и вернулся домой", и прибавляет от себя: "факт, на который нашим соседям, подчеркивающим наши варварские привычки, следует обратить внимание" [Craig 1909:125-126; Godwin 1601:494].

Крейг перечисляет "пять шотландцев, которые последовательно занимали кафедру Линдисфарна, перешедшую затем к Дарему": это Айдан, Финан, Колман, Туда, Эата [Craig 1909:127]. Однако св. Айдан (635–651), св. Финан (651–661), св. Колман (661–664) и Туда (Тудда, 664–665) в действительности были ирландцами [Farmer 2011:7-8, 96-97, 165], а Эата (Эта) — англосаксом, получившим образование и постриг под руководством Айдана на о. Линдисфарн [Farmer 2011:132]. Впоследствии св. Эата, основатель монастыря в Рипоне, стал предстоятелем нового Линдисфарнского епископства (678–685 гг.), которое уступил своему ученику св. Кутберту (епископ Хексема в 684–685 и Линдисфарна в 685–687 гг.¹³). Этого важного даремского святого, англосакса по происхождению, Крейг сделал "ирландским скоттом королевских кровей" ("Cuthbertus, ipse ex Scotis Hibernensibus, et Regia stirpe ortus") [Craig 1909:127].

Как объяснить эти ошибочные этнические идентификации? Прежде всего, Крейг повторяет за своим источником — "Каталогом епископов Англии" Фрэнсиса Годвина. Тот отмечал, что, как и Айдан, Финан был послан в Нортумбрию из Шотландии ("sent likewise thither out of Scotland"), преемник Финана Колман (Coleman) тоже был шотландцем ("a Scot also") [Godwin 1601:495]. Туда — первый аббат-епископ Линдисфарна, который согласился праздновать Пасху по римскому правилу [Беда Достопочтенный 2003:108] — назван Годвином "одним из тех, кто пришел из Шотландии с Колманом" [Godwin 1601:496]. Этническая принадлежность следующего аббата-епископа Эаты Годвином не указана, хотя у читателя может сложиться впечатление, что он, как и Туда, пришел из Шотландии вместе с Колманом. Годвин мог почерпнуть сведения о шотландском происхождении этих святых у У. Боуэра и Дж. Фордунского [Turpie 2016:241].

Наконец, сведения об ирландском происхождении св. Кутберта Крейг тоже нашел у Годвина. Тот писал: "сей Кутберт, как говорят, происходил от королей Ирландии, будучи сыном некого Муриардаха и его супруги Сабины, дочери тамошнего короля" [Godwin 1601:496]. В Абердинском бревиарии [Breviarum 1854: Sanctorale. fol. 76v] нет указания на то, что св. Кутберт был ирландцем. Однако сохранилось ирландское житие святого, в списке XIV в. носившее название "Книжечка о рождении святого Кутберта, извлеченная и переведенная из ирландской истории" ("Libellus de nativitate Sancti Cuthberti de Historiis Hybernensium excerptus et translatus"), в котором рассказывалась ровно та же история, что впоследствии изложил Годвин [Skene 1887:203].

Возможно, стремление Крейга сделать св. Кутберта ирландцем было обусловлено его неоднозначной репутацией в Шотландии со времен шотландских войн за независимость (его стали воспринимать как покровителя англичан, чему способствовал тот факт, что, начиная с Эдуарда I и Эдуарда III, во все шотландские кампании вплоть до 1523 года брали "знамя святого Кутберта" [Turpie 2011:7]). В противовес притязаниям противников, уже в XV в. У. Боуэр назвал св. Кутберта "скоттом" (т. е. шотландцем) и приписал его вмешательству одну из побед Уоллеса над англичанами; в то же время сами англичане приписывали св. Кутберту свою победу над шотландцами в битве при Невиллс-Кроссе ¹⁴.

Рассказ об аббатах-епископах Линдисфарна Крейг завершает словами: "все эти мужи отличались исключительной набожностью и простотой жизни, как свидетельствует Генрих Хантингдонский. Он добавляет, что все монастыри были построены шотландцами, и не было [церковного] учреждения, которое, считаясь ортодоксальным и хорошо управляемым, не было бы основано или управляемо шотландцем. Однако Полидор Вергилий, с его обычным предубеждением в отношении шотландцев, не упоминает эти факты и приписывает эти лавры другим" [Craig 1909:127]. Генрих Хантингдонский, опираясь на подробный рассказ Беды, действительно писал о том, что епископ Айдан "над всеми народами Британии, то есть бриттами, англами, пиктами, скоттами установил <…> господство" [Генрих Хантингдонский 2015:161]. Поэтому Крейгу оказалось довольно просто выстроить дальнейший рассказ о деятельности скоттов в различных английских землях на почти дословном цитировании соответствующих пассажей этих двух историков. Что касается английского историка, уроженца Урбино Полидора Вергилия, то Крейг, вероятно, не смог простить ему восторженных пассажей о миссионерской деятельности Августина Кентерберийского и умолчания о миссионерах-скоттах [Polydore Vergil 1846:128-132].

Крещение восточных и южных англов, Мидлендса

В Абердинском бревиарии в чтении о св. Колмане (за 18 февраля) находим следующие слова: "Этими святыми мужами Айданом, Финаном и Колманом, посланными шотландскими королями и их духовенством, были крещены во имя святой Троицы четыре королевства англов: Нортумбрия, Мерсия, Срединная Англия и половина королевства восточных саксов" [Breviarium 1854: Sanctorale fo. lv; Forbes 1872:303]. Ранее об активной миссионерской деятельности шотландцев в тех же английских землях писал Дж. Фордунский [Fordun 1872:117-118].

Прежде всего Крейг вспоминает "Фурсея, отпрыска знатной шотландской семьи, который проповедовал Евангелие среди восточных англов", и которому, по словам Беды, явились ангелы. Крейг довольно точно следует тексту "Церковной истории народа англов", в которой говорится о деятельности святого мужа из Скоттии в королевстве восточных англов во времена короля Сигберта (631–634 гг.) [Беда Достопочтенный 2003:95; Глебов 2019:200]. Из рассказа Беды очень трудно заключить, что Скоттия — это Шотландия, однако Крейгу, следом за Дж. Фордунским, это удалось. Кроме того, шотландский юрист особо отметил, что от Фурсея крещение получила не только современная ему Восточная Англия, но и Эссекс.

Далее Крейг отмечает, что согласно Беде, шотландский священник Диума и три помогавших ему английских священника крестили Мидлендс (Срединную Англию, "Anglorum Regionem Mediterraneam"). Крейг воспроизводит рассказ Фрэнсиса Годвина о преемниках Диумы, приведенный в главе о епископах Ковентри и Личфилда:

"Осви, король мерсийцев, основал епископскую кафедру для срединных англичан в Личфилде в 656 г. и поставил скотта Диумну или Дунну его первым епископом. Ему наследовал другой скотт, по имени Кеоллах (Cellacus), второй епископ Личфилда, который, однако, предпочтя жить среди своего народа, отказался от кафедры и вернулся домой. Ему наследовал Трумхере (Trimherus), который, хоть и англичанин, вырос и получил образование в Шотландии, и знал обычаи этой страны" [Craig 1909:126; Godwin 1601:251].

Осви (Освью) — это знаменитый нортумбрийский король (правитель Берниции в 642–670 гг.), брат святого Освальда, который в течение трех лет (655–658 гг.) после смерти мерсийского короля Пенды правил частью его территорий [Глебов 2019:192, 196]. Годвин, в свою очередь, опирался на рассказ Беды о событиях, последовавших за победой Осви над Пендой; у Беды Диума и Кеоллах — ирландцы [Беда Достопочтенный 2003:98, 103].

Однако, продолжает Крейг, согласно Генриху Хантингдонскому, Диума был епископом не только средней Англии, но и Мерсии, и Линдисфарна; обратил в христианство всех "срединных англичан" [Craig 1909:126] ¹⁵. У Генриха Хантингдонского и Беды Достопочтенного находим ровно те же сведения [Беда Достопочтенный 2003:98-99; Генрих Хантингдонский 2015:165], но Крейг опускает сюжет с крещением правителя Южной Мерсии Педы епископом Финаном, в результате чего священники: скотт Диума и англы Кедд, Адда, Бетти — прибыли на эти земли.

Крейг добавляет, что, согласно Беде, Юг Англии также был впервые призван к вере Христовой благодаря шотландцам. Так, здесь проповедовал Евангелие шотландский священник Дикул с пятью или шестью братьями, однако местные жители не желали внимать учению [Craig 1909:127]. У Беды речь идет о "некоем монахе из народа скоттов по имени Дикул", основавшем обитель в Босанхеме; однако его история — фон, оттеняющий успех миссии епископа Вилфрида [Беда Достопочтенный 2003:130] — личности, получившей у Крейга негативную оценку.

Синод в Уитби и его последствия

Следуя Дж. Фордунскому и У. Боуэру, Крейг использовал рассказ Беды о миссионерской деятельности скоттов в разных частях Англии с целью показать последующую неблагодарность со стороны англичан, отказавшихся признать шотландскую церковь матерью английской и даже запретивших доступ скоттам к епископским кафедрам и сану аббатов [Bower 1989:130-133; Fordun 1872:116-117; Mason 2002:114].

Крейг отметил, что заметные успехи шотландских миссионеров в северной Англии вкупе с большими отличиями шотландских церковных обрядов и тонзуры от предписанных Римом, привели к тому, что папы Гонорий и Иоанн [IV] стали упрекать шотландцев в неправильном праздновании Пасхи и в итоге приказали англичанам, "над которыми проповедь Августина дала им большую власть", не позволять шотландцам становиться епископами и аббатами [Craig 1909:127].

Ссылаясь на Уильяма Малмсберийского (конкретное сочинение не указано, но очевидно это "Деяния английских епископов" [Willielmus Malmesburiensis 1596:147-149]), Крейг описывает противостояние Линдисфарнского епископа Колмана и Рипонского аббата Вилфрида, закончившееся победой последнего и отменой в Нортумбрии "шотландских" обрядов, введением монашеского правила св. Бенедикта. Вилфрид так ненавидел скоттов, что вместо того, чтобы по традиции принять от них епископское рукоположение, отправился в Галлию (Крейг по-своему истолковал сведения Беды, ведь тот указал, что поехать туда Вилфриду приказал король Альфрид [Беда Достопочтенный 2003:110]). Однако позднее, со злорадством отмечает Крейг, справедливым Божьим судом Вилфрид был изгнан со своей кафедры в Йорке, посетил Рим, откуда вернулся учить срединных саксов ошибкам римского суеверия [Craig 1909:128]. Так мытарства Вилфрида Йоркского, связанные с его конфликтом с архиепископом Кентерберийским Феодором, приобрели значение Божественного наказания за грех высокомерия, о котором, применительно к англичанам, Крейг не устает вспоминать на протяжении всего своего текста.

Главный источник сведений Крейга — это, конечно же, Беда. Его сведениями пользовался Уильям Малмсберийский в "Деяниях английских епископов" ("De gestis Pontificum Anglorum"). Что касается шотландских хронистов Дж. Фордунского и У. Боуэра, то они скорее игнорировали синод в Уитби, не имея достаточно оснований для того, чтобы оспорить его решения, но и не желая признавать превосходство английской стороны [Mason 2002:114]. Так, Дж. Фордунский лишь заметил, что из-за ненависти англов епископ Колман был вынужден вернуться на родину [Fordun 1872:116]. Именно у этого хрониста Крейг мог почерпнуть сведения о неприязни умножившегося английского духовенства к их "святым наставникам" — шотландцам, стремлении первого любой ценой выдворить последних на родину [Craig 1909:128-129; Fordun 1872:118].

Заканчивает свой рассказ о деятельности шотландцев-миссионеров в Англии Крейг тем, что перекладывает ответственность за неудачу на "тиранию римского понтифика" и перечисляет ученых и набожных мужей-скоттов, прославившихся в Европе, особенно в Галлии, Германии, Бельгии [Craig 1909:128-132].

Выводы: шотландские войны за независимость, Реформация и уния 1603 года

Можно заключить, что Крейг был отнюдь не первым, кто отождествлял Скоттию с Шотландией, а ирландскими святых называл шотландцами.

Название "Scotia" вплоть до правления Малколма II (1004–1034), названного в Хронике Мариана Скотта "rex Scotiae", относилось к Ирландии, тогда как Шотландия с конца IX в. носила название "Alba" [Ferguson 1998:16, 22, 34]. Отождествление Скоттии и Албании (Альбы) находим в "Истории королей Британии" Гальфрида Монмутского [Gottfried von Monmouth 1854:20] ¹⁶, а затем и в шотландском сочинении конца XII в. "De situ Albanie" [Ferguson 1998:22]. Дж. Фордунский во второй половине XIV в., описывая остров Альбион, отмечал, что он состоит из двух частей: Британии на Юге и Скоттии на Севере, границей между которыми является "построенная императором Севером стена" [Boardman 2002:50; Fordun 1872:30-31]. Автор "Скотихроникона" У. Боуэр в 1440-е гг. проводил четкое различение топонимов "Hibernia" (Ирландия) и "Scotia" (Шотландия) [Bower 1989:74-75]. "Скоттизация" святых достигла кульминации в "lectiones" Абердинского бревиария и написанной спустя несколько лет "Истории Шотландии" Г. Бойса. При этом сам Крейг признал, что знает о том, что Скоттией в древности называли Ирландию [Craig 1909:120].

Что касается причисления святых северобританского региона, прямо или опосредованно связанных с Шотландией, к числу этнических шотландцев, то здесь, как уже отмечалось выше, сыграли свою роль изыскания XIII–XIV вв., нашедшие выражение в "Хронике шотландского народа" Дж. Фордунского, затем в "Скотихрониконе" У. Боуэра, "Хронике" Г. Бойса [Mason 2002:102]. В конце XIII–XIV вв. хронисты и историки стремилась подкрепить тезис о независимости Шотландии от Англии посредством своего собственного нарратива об истории шотландского христианства и его церковных структур [Turpie 2016:240-241]. XV в. — нач. XVI в. в Шотландии отметились возрождением интереса к праздникам кельтских святых [Bradley 1999:87-88]. В результате Т. Крейг в начале XVII в. имел дело с устоявшейся традицией и не испытывал колебаний, приводя в пример высокого уровня шотландской культуры миссионеров и святых ирландского и даже североанглийского происхождения.

При этом как шотландские авторы прошлого, так и сам Т. Крейг стремились опереться на авторитетных английских хронистов и историков. Неслучайно в рассмотренной нами главе "Трактата об унии королевств Британии" упоминаются Беда Достопочтенный, Уильям Малмсберийский, Генрих Хантингдонский, Матвей Вестминстерский (т. е. Матвей Парижский), перебравшийся в Англию итальянец Полидор Вергилий. Все эти тексты были доступны Крейгу: "Церковная история народа англов" Беды была опубликована еще в 1509 г., английский перевод был опубликован католиком Томасом Стэплтоном в 1565 г. в Антверпене ¹⁷. "История английских королей" Уильяма Малмсберийского и "История англов" Генриха Хантингдонского были впервые опубликованы в 1596 г., во Франкфурте, а затем и Лондоне видным английским гуманистом и переводчиком Тацита Генри Сэвилом. Издание было озаглавлено "Rerum Anglicarum scriptores post Bedam praecipiui, ex vetussimis codicibus manuscriptis nunc primum in lucem editi" [Riley 1854: III]. Несомненно, был знаком Крейг и с третьей и четвертой книгами "Английской истории" Полидора Вергилия.

Помимо патриотической, текст Крейга отвечал и протестантской повестке. Рассказ о древности шотландской церкви, крещении жителей будущей Шотландии задолго до прибытия посланной Римом миссии Августина Кентерберийского доказывал возможность вернуться к чистоте изначального христианства. Такой интерпретации способствовали сами английские реформаторы: еще Уильям Тиндейл и Джон Бейл окрестили Кельтскую церковь V–VII вв. протопротестантской [Bradley 1999:92-94]. Для полемических целей Крейга крайне важно было напомнить английским читателям о том, что их церковь всем обязана шотландским миссионерам, а "совершенная уния", которой хотел добиться король, суть восстановление справедливости: ведь прежде под влиянием тирании "римского Антихриста" англичане изгнали шотландское духовенство. Теперь же, благодаря Реформации, всё вернулось на круги своя и шотландская церковь вновь может послужить поддержкой и примером для английской. В условиях ощущения наступления "последних времен" и ожидания правления мессианского императора [Williamson 1982] текст Крейга демонстрировал богоугодность создания "империи Великобритании", в рамках которой шотландцы, которые прежде уже принесли Слово Божие англичанам, смогут с поддержкой последних очистить христианский мир от Антихристовой римской скверны и побороть Османскую угрозу.

Таким образом обращение Томаса Крейга к кельтским святым представляет собой интереснейший пример, с одной стороны, апроприации протестантским мыслителем католического наследия (для Крейга Колумбан или Кутберт важны не как чудотворцы или святые заступники, а как благочестивые и ученые мужи), с другой — того, как причудливо создаются поводы для национальной гордости (за счет превращения ирландцев в шотландцев). Наконец, тщательно проработанная аргументация Крейга демонстрирует, что проблема англо-шотландской унии 1603 г. нашла глубокий отклик среди шотландских интеллектуалов, заставив мобилизовать обширный арсенал исторических аргументов.