Житие Гумилианы де Черки — биография святой нового типа

Блаженная Гумилиана де Черки (1219-1246 гг.) известна как женщина-мистик из Флоренции и является первой францисканской терциаркой (представительницей третьего ордена, состоящего из мирян), чья жизнь была описана в форме “жития”. Этот текст, созданный ее современником — францисканским монахом Вито Кортонским [Vitus Cortonensis 1685] [Moreni 1827], содержит интереснейшую информацию о представлениях некоторой части общества первой половины XIII в. о послушании, кротости и благих делах. Житие написано сразу после смерти Гумилианы, и целью автора было не только представить ее как новую святую, но и создать новую модель “святости”, показав, что и в мирской жизни можно следовать уставу францисканского ордена. К Житию прилагается около сорока семи чудес, совершенных после смерти блаженной. Хотя религиозное почитание началось во Флоренции еще при жизни Гумилианы, процесс ее беатификации затянулся: он был начат в 1634 г. по инициативе семейного историка Алессандро де Черки и завершился в 1694 г. одобрением папы Иннокентия XII.

“Житию блаженной Гумилианы де Черки” (Vita beatae Humilianae de Cerchis¹) уделяется крайне мало внимания в отечественной литературе. Однако эта книга является одной из первых попыток создать Житие нового образца, согласно последним требованиям канонизационного процесса.

Исследования Жития Гумилианы в западной литературе в основном базируются на изучении ее культа², ее отношений с семьей³, или же имя Гумилианы упоминается в разных контекстах в трудах исследователей культов святых в средние века и женщин-мистиков⁴.

В основе Жития лежат видения — личный опыт Гумилианы, записанный с ее слов или со слов свидетелей, который непознаваем (иррационален) и требует дополнительного толкования. Если видения несут в себе рациональное звено, систематизированы и имеют определенный смысл, уже понятный простому читателю (или читателю, которому предназначается послание, заложенное в тексте), тогда возникает вопрос — какие цели преследуют подобные видения, кто их записал и зачем? В видениях также можно выявить характеризующие черты того, что было важно в тот исторический момент для создания цельного образа святой. Поэтому перед исследователем стоят следующие задачи: выявить автора (или авторов), определить мотивы и намерения, которые им руководили при написании данного труда; выявить какие-либо закономерности; установить, каким образом проблема авторства влияет на содержание видений.

Подробно проанализировав обстоятельства, которые повлияли на писателя, определив его мотивы и намерения, можно выявить и облик читателя и, наконец, ответить на главный вопрос — зачем был создан данный труд? Таким образом, будут выделены несколько наслоений в составе житий: различия индивидуальности и биографии; определение автора, писателя, главного героя и читателя.

Феномен средневековой автобиографии и биографии в настоящее время активно изучается [История субъективности: средневековая Европа 2009], однако существует заметное различие взглядов на это явление среди исследователей.

Любой творческий порыв, реализуемый на бумаге, можно систематизировать, выделив в нем ряд черт. Между двумя конечными точками — писатель — читатель, располагается ряд обстоятельств, определить которые можно в процессе анализа текста или исторического окружения, в котором находятся автор и его читатель.

Получив правильные ответы на вопросы:

• С какой целью был написан текст?
• Что послужило мотивом для создания?
• Чего хотел добиться автор?
• Какому читателю текст предназначался?
• Какие поступки должен совершить читатель после прочтения? Исследователь получит целостное представление о произведении.

Перед исследователем с самого начала ставится немаловажный вопрос: определить автора и жанр литературного произведения — биография или автобиография?

Хотя средневековые переписчики добавляли к любым текстам слова “жизнь” или “житие”, четкого определения “автобиографии” нет до сих пор. С одной стороны, автобиография — это не только реконструкция автором своего прошлого, но одновременно и его интерпретация, обусловленная, в конечном счете, задачей самопознания⁵. С другой стороны, основной предмет критики: есть ли различение между определением “реального человека” или описанием “своего собственного бытия”? Поэтому тщательное изучение литературного текста рождает новые вопросы: в чем различие между “автором”, “писателем”, “пишущим”, “рассказчиком” и “главным героем”⁶?

В предисловии автор говорит: “И поскольку было бы долго описывать каждый ее поступок, здесь читатель поставлен на луг, полный цветов, и малую часть деяний из большей — во славу Бога, для полезного целомудрия и поучения слушателей возьмем из богоугодных и скорбных дел”⁷.

О мирской жизни Гумилианы известно немногое, потому что уже через месяц после того, как она была выдана замуж в шестнадцать лет⁸, произошло ее “обращение”: она начала презирать роскошь мира и украшения, не украшала свое лицо. Однако она носила нарядные одежды “для почтения брака”, хотя этому не радовалась, воспринимала как мучение, но одна богобоязненная женщина, сестра ее мужа (золовка), ее в этом утешала⁹. Необходимо отметить, что Гумилиана, по происхождению из известного во Флоренции семейства Черки, была выдана за представителя не менее знатного рода (в житие не называется), и ее муж, соответственно, был богатым человеком, занимавшимся торговлей и ростовщичеством¹⁰.

Автор Жития отмечает как проявление добродетельного поведения следующие действия Гумилианы¹¹:

1. Ежедневное отправление мессы в доме.
2. Посещение святых мест.
3. Ежедневная раздача милостыни (“сколько раздавала милостыни в вышеуказанный год, одевая нагих, посещая больных, испытывая жалость к бедным в богоугодных делах, не можем сосчитать”).
4. Собирание хлебных крошек и остатков пищи со стола, приготовление пищи своими руками и раздача бедным (“забирала остатки хлеба со стола ее мужа¹² и прятала его, а после — отдавала бедным, и, собрав многие из остатков, и спрятав на груди, полная боли сострадания, она несла их, вместе со своей золовкой, по нуждающимся бедным”).
5. Подаяние одежды неимущим (“сколько раз она одевала нагих, отдавая куски ткани, даже простыни с кровати, которые разрезала на части и разрывала, часть оставляя себе, а часть давая бедным”, “все на ленты раздала, не удерживая у себя ни одной, только один кусок льна оставила у себя, а другой, из шелка, тоже разорвала, по примеру св. Мартина, и дала большую часть одной нищенке, оставив себе меньшую часть, чтобы прикрыть ей кусок льна”).
6. Продажа своих вещей и вещей мужа и раздача полученных денег бедным (“куртку¹³ шелковую, которая у нее была, она продала и раздала (деньги) бедным”; “отрезала большую часть от подола [юбки] и продала, а деньги раздала бедным”; “старые шерстяные ткани, принадлежащие мужу и свои, она тайно уносила из дома, продавала, а деньги раздавала бедным”).
7. Покупка тканей или домашнее ткачество и раздача бедным (“когда стало уменьшаться количество вещей в комнате ее мужа, то она создавала своими руками и от другого, что могла иметь, таким образом — она делала льняную ткань или покупала готовый материал, и так же ткань из шерсти покупала, каковую разрывала и распределяла по всем бедным”).
8. Пожертвование на церковные нужды (“не находилось ни новой чаши, ни церковной книги или какой-либо другой вещи, имеющей отношение к алтарю и другим божественным делам, куда бы она не протянула руку для богоугодных дел”; “когда у нее попросили муку для приготовления гостии, для почитания Тела Христа, она дала четверик муки, но лучшую муку из восьми четвериков отобранную”).
9. Сострадание к недужным (“когда заболевали, она, подобно скорбящей матери, имея к ним сострадание, служила им; подавая и добывая то, что было нужно из-за такого сострадания”).

Таким образом, замужней женщине, пожелавшей обратиться к Богу, предлагается следующая модель поведения: тайно от мужа, если его дом богат, не только раздавать милостыню бедным, но и продавать для этого вещи из дома (“находясь под властью мужа” — повторяется несколько раз, что на то, что юридически может трактоваться как воровство имущества мужа, но ставится в заслугу автором Жития). Так же добродетельной жене следует кротко терпеть за все это не только осуждение (“не прося почести и мирского тщеславия, но подобно служанке Господа, не стыдясь нести бесчестие из-за любви к Христу”), но и угрозы (“ее усердие пересиливало всякое оскорбление и страх, боязнь и нечестивые развлечения плоти. И сколькими словесными оскорблениями она была побита, упрекаемая большими и малыми в доме”), и побои (“даже побои иной раз получала за благочестивые деяния, и оскорбления — все презирала и забывала, становясь родственной и кроткой по отношению к вышеназванным хулителям и оскорбителям ее дел, и ничто в ее образе мыслей не изменялось”).

При болезнях своих ближних, включая детей, Гумилиана радовалась, что “они станут блаженными, если уйдут настолько непорочными и унесут с собою непорочность”.

О страданиях самой Гумилианы в этот период сказано: “часто в доме своего мужа она так сильно страдала от боли желудка и нутра, что казалось — она всегда мучается родами”¹⁴. Автор отмечает, что Гумилиана никогда не жаловалась и терпеливо переносила свои страдания, потому что “часто заболевала тяжело, поскольку казалось ей, что то, что она делала созданию Божьему, она это делала Создателю. Имея в мыслях то, что говорит Иисус Христос в Евангелие: “то, что вы делаете бедным, вы это делаете для Меня”¹⁵.

После смерти мужа Гумилиана еще некоторое время оставалась в его доме, что является завершением одного из этапов в ее жизни, которая будет после этого направлена на погружение в отшельническую жизнь до самой смерти (1241-1246 гг.).

С этого момента автором Жития фиксируются ее первые видения и откровения: Господь показывал “перед ней славу небесную, что вскоре она должна была приобрести, отчего видела себя саму, одетую в белоснежнейшие одежды, что означало в жизни настоящей — чистоту, и в другой жизни — она была украшена и находилась в обществе святых ангелов”. Подробности видений этого времени не описываются, однако стоит отметить характерные черты — “белоснежные одежды” и “общество ангелов”, как особые знаки пребывания на Небесах. Таким образом, уже сделанного хватало на то, чтобы стать “богоизбранной” и удостоится “святости”.

Последующие пятьдесят восемь глав (всего в Житие — шестьдесят четыре главы) посвящены второму периоду (перемещение в дом отца) и включают в себя ряд историй из жизни Гумилианы, которые подтверждают сказанное выше и направлены на предоставление весомых доказательств “святости”.

Гумилиана, согласно закону, возвращается в дом отца и отказывается повторно выходить замуж, несмотря на все уговоры и угрозы родственников: “Приведите мне того, кого хотите дать мне в мужья, и с другой стороны зажгите жаровню, и когда буду поставлена между этими двумя сторонами, я возьму ту, что захочу”¹⁶. По всей видимости, Гумилиана была в это время относительно свободна в действиях и продолжала помогать бедным до тех пор, пока ее отец не предпринял некие юридические действия по ограничению Гумилианы в ее свободе.

На этом этапе действие в Житии происходит как бы в нескольких исторических временных потоках: происходят события повседневной жизни, связанные с деятельностью семьи Черки, Гумилиана пребывает в своем измененном потоке сознания, а сам автор Жития подбирает и интерпретирует информацию по-своему.

Например, история с лишением Гумилианы наследства¹⁷ имеет несколько пластов в повествовании. Ее отец, Гливиери де Черки, решил получить обратно приданое своей дочери, которое дал за ней по брачному контракту. Родственники мужа, по всей видимости, отказали (судя по начальным главам, решив, что Гумилиана и так раздала все бедным). Из текста следует, что на этом этапе приданое юридически принадлежало Гумилиане. Был устроен суд, “собрались некие чужеземцы и незнакомцы, судьи, главы коммуны и другие уполномоченные на это”, и отец попросил Гумилиану дать ему “слово и свободу действий для документа дарения”, чтобы “ты получила обратно свое приданое”. Она дает ему такое разрешение: “пусть исполнится Ваша воля, лишь бы я не клялась, поскольку я бы не стала клясться ни по какой причине”¹⁸. Далее по carta publica у нее было отобрано приданое, и, признавая это, она сказала: “Я не верила, что отец мой хочет обманным способом действовать против меня: вот так он лишил меня приданого, которое мне дал до этого”, и далее, терпеливо снося все, добавила: “Как я вижу, нет веры на земле, потому что отец обманывает и отбирает у дочери, владея мной. И поэтому пусть мой отец впредь держит меня не за дочь, а за прислужницу и служанку”. Таким образом, произошло некое юридическое и значимое действие — отец через суд забирает себе приданое дочери, заручившись ее разрешением, из семьи ее мужа и получает полную власть над собственной дочерью. Ответные слова Гумилианы несколько расходятся с образом, который дает ей автор Жития в заглавии: “как она приняла это кротко”. Автор дальше выводит свою мысль с францисканских позиций, Гумилиана несла в сердце своем слово Христово, который якобы сказал: “тот, кто не отказывает в никакой вещи, которой обладает¹⁹, не может быть его учеником, и тот, кто снимает с себя рубашку, пусть так же снимет с себя и плащ”²⁰. И добавляет: “по причине такой несправедливости и оскорбления, когда ее лишили приданого, она почти вообще не обратила на это внимания, но пожелала вознестись к полному совершенству. Полностью основанная на божественной любви, она, ни по враждебности судьбы, ни по процветанию, не отдалялась от Бога, и впредь она не могла приходить на помощь бедным, как раньше, но, как могла, им помогала; от того часто несла на груди хлеб нуждающимся, посещая святые места, не обращая внимания на угрозы и мучения, причиняемые ей”.

Таким образом, лишение приданного хитрым отцом интерпретируется как пожелание самой Гумилианы следовать путем бедности и воздержания ради совершенствования души.

После этого было дано распоряжение, чтобы у нее, вместе с ее служанкой, было “четыре стайи²¹ зерна в месяц и других вещей умеренно”. Гумилиана была поселена в комнате в башне²² и на первых порах еще ходила с некими подругами по святым местам, но визитации нищих сократились, хотя “она посещала благородных женщин и кротких богобоязненных горожанок, прося их о милостыне для бедных сестер-затворниц, во имя любви к Богу, которую принимала в карман (суму), специально сделанный для этого, и несла милостыню к вышеуказанным бедным”. По всей видимости, вскоре такой путь получения милостыни стал недоступен, поэтому Гумилиана полностью затворяется в молитвенных бдениях в своей келье.

Автор Жития пишет, что Гумилиана хотела вступить в бедный монастырь Монтичелли, но Господь, который распорядился насчет нее по-другому, не разрешил ей, поскольку пожелал ей стать примером любому, кто хочет служить Ему совершенным образом. Таким образом, Гумилиана, “одетая в мирское платье, вела жизнь и имела привычки совершенной верующей, стараясь нравиться и любя Бога безмерной любовью”. Автор убеждает читателей, что даже так блаженная ничем не отличалась от монахини или святых отшельников, противопоставляя ей тех, “кто, оставив мир, убегают от родни, и в отшельничестве входят в затвор, чтобы служить Богу. А она в доме отца затворялась и, сражаясь, победила мирское, дьявольское и плотское посреди мирян”.

На этом этапе начинаются ее чудесные видения и посещения. Их можно систематизировать, выделив основные направления:

1. Общение с Богом

• Гумилиана не ведет диалог напрямую с Богом, только обращается в молитвах и внимает воле: Господь “не позволил” или “позволил”.
• “О сколько раз летела она в вышину мысленно — больше, чем многие другие, поднималась над собой, соединялась с Богом чудесным созерцанием и истинным целомудрием чувств и тела и в лоне, с источником божественной сладости, и засыпала. В этом состоянии и степени созерцания Гумилиана вкушала сокровенную манну²³, о которой говорит святой Иоанн в Апокалипсисе, и говорит, что никто ее не знает, и никто не познает, кроме того, кто получает; и потому, что ни один человек не мог бы о благодати своей говорить в полной мере, если он не вкусит сладостно то, что эта Святая вкусила”²⁴.
• Чудесным образом Господь по ее молитве зажигает свет в келье.
• Дает воду или хлеб, превращает воду в вино или воду в масло для светильника.
• Является в образе св. Троицы, Святого Духа или Иисуса-ребенка.

2. Противостояние дьяволу

Основной целью появления дьявола в ее видениях было: прервать ее моление и богопочитание, нарушить обет молчания, данный во время поста. Дьявол не только пугает ее, обманывает разными образами, но и применяет физическое насилие. Последнее заставляет подробнее остановиться на внимательном прочтении видений, потому что на этом этапе действие выходит из иррационального восприятия действительности, того, что можно интерпретировать различного рода галлюцинациями.

Как говорилось выше, Гумилиана вовлечена в события повседневной жизни, но не отождествляет их с реальностью, для нее время как бы застывает в постоянной молитве, прерываемой краткими периодами сна или приемом пищи, но воздействием дьявола постоянно ее сознание вырывается из этого состояния. Он постоянно предлагает ей на что-то посмотреть и дать интерпретацию увиденного. Так, появление новых людей в ее келье, кроме духовника — брата Михаила (хотя и его она с трудом, бывает, узнает), воспринимается Гумилианой как дьявольские наваждения. Ее подводят к телам мертвых, она отказывается на это реагировать — в ее сознании это дьявол приносит тела мертвых.

Что в этом случае злит дьявола до такой степени, что он начинает Гумилиану бить? Во время поста она дала себе обет молчания; вполне логично предположить, что об этом никто из домашних не знал. Именно в этот период начинаются частые визиты дьявола (отметим, что в период противостояния дьяволу, Гумилиана испытывает и другие видения с ним не связанные): сначала он принес тела мертвых, потом образ Богоматери и Младенца, образ золовки Равенны, и постоянно просил с кем-либо из них поговорить. После того как Гумилиана каждый раз демонстрировала отвращение, “дьявол, исчезая вместе со своими образами, побил ее по пояснице таким образом, что от этого бития застучали зубы ее так сильно и одновременно, что от всего этого сотрясения и от боли в зубах пятнадцать дней она провела так, что не могла жевать пищу”²⁵. В следующий раз она опять увидела принесенные дьяволом тела убитых мужчины и женщины, жестоко растерзанных и окровавленных, причем дьявол сказал ей: “это убийство было совершено их любящими людьми, грязным образом спорящими друг с другом. А там²⁶ ты можешь почти со здоровьем быть выдана замуж за знатного и власть имущего человека, но не хочешь”. Она опять молчала, дьявол потерял терпение, видя, что им пренебрегают, и, побив ее сильно по спине, исчез с великим криком, говоря: “Я отправлю тебя ко всем демонам Ада!”

Следующий фрагмент начинается с убийства священника церкви Santi Apostoli во Флоренции, чье окровавленное тело опять приносит ей дьявол и просит: “Посмотри внимательно на огромную жестокость. Как священник был бесчестно убит и теперь лежит мертвый перед тобой, и, тем не менее, имей к нему великое сострадание!” Но она опять не обращает внимания. За этим эпизодом сразу идет описание неких действительных событий, начавшихся с убийства священника: “когда дрались горожане между собой, даже баллистами и метательными машинами [Виллани 1997], и когда город горел в разных местах²⁷, явился дьявол и сказал: “Поднимайся, дочь, и посмотри на город, как все уничтожается и горит”. Гумилиана отвечала: “Брат тело, если ты хочешь таковую вещь видеть, иди и смотри, но душа ко всему этому пусть не идет”. Когда это услышал дьявол, отступил в смущении, но при этом так часто и сильно сжимал ее горло, что она боялась быть удушенной, но Бог этого не позволил. И потому в этом дьявол не смог исполнить свою волю. И так повязал ей плечи и ноги вокруг, что она казалась одетой вся в свинец и не могла ни встать, ни двинуться с места. Но обрела достаточную ловкость, чтобы осенить себя крестом”²⁸.

Таким образом, многое в этих фрагментах указывает на общение с отцом или каким-то значимым родственником и восприятие его фигуры как дьявольской.

Однако в Житии есть описания дьявола, которые являются уже иррациональными видениями: он предстает в образе змея, сначала бесплотного, с которым она легко справляется, а потом во плоти, который несколько дней спит с ней в постели, пока Гумилиане не удается его укротить. И после того, как она терпела три дня, не желая прерывать молитвы, сказала змею, что постоянно оставался рядом с ней: “Я тебе приказываю силой имени моего Христа возлюбленного, чтобы ты весь свернулся незамедлительно, не мешкая и тотчас — здесь, у моих рук!” При этих словах змей склонил голову, свиваясь в клубок. Автор Жития делает многозначительный вывод о силе Гумилианы одним единственным словом прогонять дьявольскую силу, самых страшных хищников превращать в кротких и повинующихся.

3. Общение с исповедником — братом Михаилом²⁹ и другими людьми

Необходимо отметить, что культ Гумилианы в последующем активно поддерживался именно францисканцами Санта Кроче, где она и была похоронена. С братом Михаилом у нее устанавливаются доверительные отношения, он просит Гумилиану молиться за него, а она рассказывает ему о видениях: “когда я молилась за тебя, Бог мне тебя показал в одеянии белоснежном, и поэтому мне кажется, что Бог тебя любит”. В Житии описываются случаи, как по ее молитве исцелялись не только монахи, но и простые люди испытывали божественную сладость.

Из общего контекста Жития можно выделить настойчивое желание автора не только представить жизнь Гумилианы (она несколько раз названа в тексте святой) подобной жтитю пустынных отшельников, но и указать на качества — кротость и смирение как высшие добродетели. Так же сочинение наполнено чудесными прижизненными свершениями, которые должны указывать читателю на способность чудотворения.

Таким образом, житие Гумилианы является образцом литературы, который отвечал всем требованиям времени его написания — середине XIII в., не только каноническим, но и потребностям францисканского ордена в прославлении своих собственных святых. Процесс канонизации так и не был начат, по всей видимости, из-за борьбы гвельфской и гиббелинской партий во Флоренции. Текст Жития еще не до конца изучен и интерпретирован, однако в общих чертах можно сказать, что в нем присутствуют несколько слоев — индивидуальное восприятие событий самой Гумилианой, то, что она рассказывала исповеднику, а тот посчитал важным обнародовать, свидетельства других людей, которые окружали Гумилиану (кроме членов ее семьи, которые представлены весьма негативно³⁰). По всей видимости, материал собирался из разрозненных свидетельств, а потом был разбит на главы. Автор старался следовать хронологии, что можно поставить ему в заслугу, потому что события следуют одно за другим в развитии, хотя иногда такая связь неочевидна на первый взгляд. По составу свидетелей понятно, что Гумилиана является “женской” святой, хотя текст Жития и испытывает влияние мужской и монашеской среды, которая интерпретирует ее поступки со своей собственной позиции и расставляет акценты на вещах, интересующих больше францисканцев.

Для читателя Жития немаловажен тот факт, что речь идет о женщине, во-первых, побывавшей замужем, во-вторых, не являющейся монахиней. Таким образом, предлагается новый вариант (новый путь) достижения святости — не обязательно с самого начала блюсти девство, изменить свою жизнь может каждый, мужчина и женщина, в любом возрасте; не обязательно для этого уходить в затвор — можно начать с благих дел и следовать им по мере возможности и твердости духа. И самое важное для Жития — показать читателю, что осуществление такого пути возможно по собственной воле, только из богобоязненности, без благочестивых родителей, снов матерей, знаков свыше, специального обучения.

Отношения и деятельность: не оказывают влияния на представленный материал.