Современные процессы, экономические, политические, социальные, происходящие в мире затрагивают Церковь, как институт, и верующих разных конфессий. Взгляд на эти проблемы с независимых точек зрения православия и католичества является интересным и познавательным, указывая на схожесть в одних вопросах и существенное различие — в других.

Объектом исследования является описание монастырей Кипра, сделанное Василием Григоровичем-Барским в 1735-1736 гг. Эпидемия, случившаяся после землетрясения 10 апреля 1735 г., определила маршрут путешественника: он отправился осматривать отдаленные монастыри острова. Цель исследования — выявление истинных целей экспедиции, возможного заказчика и источников информации, которыми пользовался Барский. Задачи исследования: продемонстрировать, что Барский использовал сложившуюся обстановку для создания описи монастырей острова. В  заявленном контексте важным представляется рассмотрение двух вопросов: во-первых, почему в период эпидемии Барский сосредоточил свое внимание именно на монастырях, игнорируя другие объекты, и, во-вторых, откуда у путешественника, посещавшего ранее только самые знаменитые места на Кипре, столь точная информация о количестве монастырей и их расположении.

В статье лондонская чума 1563 г. рассматривается через призму источников, связанных с Церковью Англии: документов, регламентирующих порядок специальных богослужений, гомилии, написанной и  официально изданной по этому поводу, а  также переписки представителей светской и  церковной власти. Такой подход позволяет сделать выводы о том, как чума оценивалась с богословской точки зрения, какие духовные и практические меры принимались для борьбы с  болезнью, и  как это отразилось на административной практике Английской церкви. В представлении людей раннего Нового времени эпидемия была наказанием, посылаемым Господом за грехи, и в то же время — стимулом к покаянию. Механизмы распространения болезни, объясняемые обычно через теорию миазмов, были не более чем инструментом воплощения Божьей воли. Противодействие эпидемии относилось, таким образом, в первую очередь к компетенции Церкви. Практические меры оказывались неразрывно переплетены с  богословским осмыслением проблемы и  церковно-политическими соображениями. Лондонская чума 1563 г. была первой масштабной эпидемией, с которой столкнулась реформированная Церковь Англии и для которой она устанавливала специальные богослужения и проповеди. Modus operandi, выработанный церковной администрацией в сотрудничестве со светскими властями, определил всю последующую английскую традицию реакции на чуму.

В статье исследуются миниатюры Евангелия 1684 г. из собрания Музеев Московского Кремля. Автор анализирует иконографию композиций, выявляет источники, послужившие образцами для мастеров, украшавших церковную книгу, а также рассматривает обстоятельства, связанные с заказом рукописи. В тексте затрагивается вопрос художественных связей между Россией и Западной Европой в области книжного иллюстрирования в XVII в. и подробно раскрываются особенности творческого процесса работы придворных мастеров над миниатюрами Евангелия. Автор обнаруживает западноевропейских изобразительный источник, который ранее никогда не связывался с кругом кремлевских памятников, что дополняет представления об иконографическом арсенале придворных мастеров второй половины XVII в.

Статья посвящена некоторым аспектам иконографической программы (тема праведного царя, прославления имени Иисуса) и художественным особенностям (пластичность фигур, пространственность, колористическое богатство) сирийской рукописи Ветхого и  Нового Завета из собрания Национальной библиотеки Франции (Paris. syr. 341). Рукопись находится в поле зрения исследователей благодаря отдельным миниатюрам и иконографическим изводам (Богоматерь Никопея в  составе Аллегории Мудрости), стилистическому родству с другими рукописями сирийского происхождения (Евангелие Рабулы, вставные миниатюры VI в. в рукописи 586 г.). Однако и по иконографии и стилю аналогии миниатюрам, несмотря на разницу в технологии и размерах, могут быть найдены в мозаиках Италии — от Равенны до Неаполя. Это сходство позволяет предполагать в заказчиках и исполнителях рукописи тех, кто был знаком со столичной культурой и искусством императорского двора, а время создания рукописи отнести к середине — второй половине VI в.

В статье предлагается вариант построения российской части новой экспозиции музея Библии Иосифо-Волоцкого монастыря, в котором рассмотрены принципы создания экспозиции, позволяющие показать распространение текста Священного Писания на российской земле XI–XX вв.