В статье рассматривается тезис о том, что основой для идеологии Глинковской словацкой народной партии (ГСНП) было социальное учение Католической церкви, в связи с чем ГСНП в межвоенной Чехословацкой республике (ЧСР) выступала проводником концепции политического католицизма. В статье рассмотрены исторический фон межвоенной ЧСР и положение Святого престола в межвоенное время; дан анализ папским энцикликам, выявлены противоречия с одной стороны между официальной властью ЧСР и оппозиционной партией Андрея Глинки, с другой стороны — между официальной властью ЧСР и Святым престолом, а также между Святым престолом и ГСНП. Дан краткий источниковедческий и историографический анализ, раскрывающий актуальность выбранной темы.

В статье рассмотрен вопрос о том, насколько идеология католицизма, представленная Жаком Маритеном, противоречила идеологии идентитарного национализма французского политического движения "Action française". Анализ показал, что существенных противоречий между ними не было.

В статье анализируются изменения социальной нормативности на уровне бытовых практик в первые два десятилетия после 1917 г. На примерах повседневной жизни Петрограда (Ленинграда), Новгорода, Череповца и относящимся к ним административно-территориальным единицам исследована постепенная эволюция восприятия обществом различных проявлений православной религиозности. Были рассмотрены сферы гражданской жизни, радикальная трансформация которых являлась знаковой для общества: календарь официальных праздничных дней, ведение и сопровождение актов гражданского состояния, организация пространства и проведения досуга, школьное образование. Уделено внимание различиям между городом и деревней в том, как проходили эти процессы. Впервые в качестве источника, иллюстрирующего изменения на уровне повседневной жизни, использован комплекс материалов череповецкой газеты "Коммунист". Советская политика секуляризации ставила одной из своих целей внедрение тотального материалистического мировоззрения в сознание граждан и переориентацию жизненного уклада в соответствии с ним. Это обусловило ее антирелигиозную направленность, которая на протяжении рассматриваемого периода имела неодинаковую интенсивность, что отразилось и на динамике социальных трансформаций. В результате исследования показано как за два десятилетия после 1917 г. произошла практически полная инверсия — от восприятия православного уклада жизни в качестве допустимой нормы до трактовки его как полностью неприемлемого для советского гражданина.

В статье дается анализ основных теорий относительно такой формы землевладения, сложившейся в Исландии XI–XIII вв., как "церковное имение" или "стадир" (staðir). Несмотря на общее понимание среди современных ученых того, что создание "стадиров" и манипуляции с ними были частью механизма обретения представителями исландских элит и Церкви своего могущества в масштабах всего острова, а не сугубо локально, в историографии до сих пор не существует адекватного сложившимся в ту эпоху владельческим и межличностным отношениям понимания сущности "церковного имения" и соответственного его определения. В статье предлагается решать данную проблему путем раскрытия способов реализации "стадира" как совокупности отношений собственности, находившейся в распоряжении сразу нескольких пользователей, местных вождей-хёвдингов и исландских епископов, в контексте происходившей в Исландии XIII в. борьбы за доминирование между светской и духовной властью.

В статье впервые представлены результаты публикации сведений Архива приказа книг печатного дела, в которых названы, фактически, все вышедшие в XVII в. после восстановления московского книгопечатания на Печатном дворе издания, точные тиражи, себестоимость, цена и другие важнейшие, ранее спорные факты.

Статья посвящена проблеме выделения почерков Русского Севера (XV–XVI вв.) как отдельного ответвления русской средневековой книгописной школы на примере двух примечательных кодексов — XV и XVI вв., происходящих из московского частного собрания. В ходе данного исследования было отмечено палеографическое сходство изучаемых рукописей с достоверными памятниками книжности Русского Севера, находящимися в государственных хранилищах. Выявленные автором палеографические признаки данных кодексов позволяют отнести указанные рукописи к северным русским памятникам книжности.

Статья посвящена группе икон конца XVI в. из Соловецкого монастыря, основу которой составляет иконостас надвратной Благовещенской церкви. Этот комплекс принято связывать с иконописцем из Каргополя Федором Трофимовым, который согласно источникам в 1580-е — 1590-е гг. не раз работал для Соловков. Авторы уточняют состав иконостаса, дополняют круг близких ему памятников и предлагают новые аргументы в пользу гипотезы о принадлежности этих произведений каргопольским мастерам, одним из которых, видимо, и в самом деле был Федор Трофимов. Сопоставление основного корпуса исследуемых икон с несколько более ранним образом Воскресения, также происходящим с Соловков, позволяет поставить вопрос о значительном изменении манеры провинциального иконописца или нескольких мастеров из одной среды в процессе усвоения новых художественных форм, ставшего возможным в ходе работы для крупного северного монастыря.

В статье в контексте попыток западных держав сдержать антирелигиозную политику советских властей, рассмотрены усилия в этом направлении американской дипломатии. Особое внимание при этом уделено миссия Э. Флинна, американского юриста и политика, одного из ведущих политиков-демократов середины XX в., близкого соратника Ф. Д. Рузвельта, направленного американским президентом в Москву в марте 1945 г. с целью нормализации советско-ватиканских отношений. Из приложенных к статье документов видна и оценка миссии Флинна Ватиканом. Сделанные главой внешнеполитического ведомства Ватикана монсиньором Д. Тардини заметки позволяют установить, что Ватикан не нашел оснований для нормализации советско-ватиканских отношений, а инициативу Ф. Д. Рузвельта воспринял, как имевшую целью повышение престижа США на международной арене и в глазах американских католиков.

Поместный собор Русской Православной Церкви 1945 г. был важным событием периода "нового курса" в государственно-церковных отношениях. Он подводил итоги первых лет "нового курса" и одновременно демонстрировал перспективы этой политики. Собор сыграл важную роль в преодолении внутрицерковных разделений и показал возможности расширения международной деятельности Русской Церкви. На соборе присутствовали представители семи автокефальных Православных церквей. Одним из ключевых гостей собора был патриарх Александрийский Христофор II (Даниилидис). По возвращении в Египет он активно делился своими впечатлениями о поездке в СССР. За его выступлениями внимательно наблюдали в Москве. Публикуемые ниже документы из фонда Совета по делам Русской Православной Церкви при Совете министров СССР отражают характер выступлений патриарха Христофора, вполне благоприятный для принимавшей его стороны. В полном объеме документы публикуются впервые.

В статье представлен перевод с греческого на русский первой части книги святителя Нектария Эгинского "Исследование о плодах истинного и ложного просвещения" речь к молодежи в средней школе Ламии "о призвании молодежи в обществе". К тексту перевода дается краткое введение, в котором представлены общие сведения о труде и основные темы его содержания.